Взять все да переподелить

Российские власти все чаще и чаще говорят о приватизации. Которая-де пополнит бюджет, придаст импульс развитию экономики и добавит драйву российскому бизнесу. И, разумеется, пройдет не так, как в «дикие 90-е», а иначе. Не по Чубайсу, то бишь.

Автор далек от того, чтобы пинать Чубайса. Напротив, полагаю, что этот человек сделал самую необходимую для страны хирургическую операцию – взрезал гнойник социалистической собственности, тем самым превращая власть из хозяев в обслуживающий персонал. Но российский феномен приватизации заключается в следующем. С одной стороны, институт частной собственности в стране, безусловно, утвердился. Так утвердился, что россияне целым гуртом ворвались в список Форбс, куда значительная часть фигурантов из других стран добираются десятилетиями или даже поколениями. С другой – чиновник остался хозяином страны. Я имею в виду чиновника обобщенного, а не – боже упаси! – конкретного. Более того, это состояние «хозяев» настолько привычно, что один российский чиновник может на полном серьезе предложить другого чиновника в цари – и ничего, не кипит наш разум возмущенный.

И вот – новая волна. Цели? «Доделаем» гражданское общество или «допилим» недопиленное в первый присест?

Полагаю, многие читатели в этом месте воскликнут: вопрос риторический. Наверное, да. Но попробуем хотя бы помечтать.

Что нужно, чтобы приватизация действительно придала драйв развитию бизнеса и гражданского общества? Соответствие ее масштабирования возможностям общества. Проще говоря, чтобы в приватизацию (как по Ленину – в революцию) была вовлечена значимая часть населения страны. Не пятьсот «избранных» семейств, а пятьсот тысяч – хотя бы.

Будет ли так? Едва ли. Отсутствуют механизмы. В конце концов, мне же никто не запрещает приобрести долю банка или железной дороги. Другое дело, что у меня (у вас, у них) нет средств на 10% банка или 10% железной дороги. У меня есть средства на сотую процента, может быть – на десятую. Но возможна ли в России приватизация миноритариев – вместо приватизации олигархов?

Едва ли. История со злополучным IPO ВТБ, полагаю, развеяла все сомнения на сей счет. Да к тому же показала, что приватизация вовсе не означает равноудаленность собственности от государства. Поскольку в случае со «своими» активами государство может начать перезагрузку, нажать ctrl-alt-delete.

А что там у нас на очереди? Сбербанк. Не так давно помощник президента России Аркадий Дворкович заявил, что приватизация Сбербанка может состояться уже в этом году. Чиновник добавил, что «не может комментировать конкретные сделки, поскольку это чувствительная рыночная информация», но компании, которые стоят в плане приватизации, и ответственные министерства «внимательно следят за ситуацией и при благоприятных рыночных условиях эти сделки будут реализованы».

Стоп! Казалось бы – логично, если исходить из критериев бизнеса. Но, вроде бы, государство – это не только бизнес и не столько бизнес. Оно, казалось бы, не может выгадывать, когда там засуха или потоп изменят конъюнктуру рынка, выскочить как чертик из табакерки и максимально дорого и неожиданно сбагрить свой актив. Или – может? Как там говорил герой фильма «Убить дракона»? «Настоящая война начинается вдруг».

Беда в том, что социальная реформа «вдруг» не начинается. Или грядущая приватизация никакого отношения к реформе не имеет? Только бизнес, ничего общественного? Тогда – жаль. Все останется как есть. И мы так и не увидим чиновника без собственности. Потому что чиновник без управления собственностью – это и есть демократия. Если, конечно, она еще кому-то нужна.

А что народ? Народу оставили право без лицензии ловить рыбу. Россия – единственная из цивилизованных (?) стран, в которой такое возможно. Подали это как исключительную заботу об интересах народа. Ну, правильно. Когда лучшие люди забирают себе нефтяные месторождения, банки и заводы, прочим надо дать хоть что-то. Идите, рыбку половите. Для тех же, кто не владеет удочкой с неводом, это означает лишь одно – не видать нам ни банков, ни рыбы.

Колонка написана для журнала «Банки и деловой мир»